Как это было на самом деле…
Среди обычных протекающих в своем однообразии дней, некоторые отпечатываются в памяти города навсегда и России также…
1914 год для Российской Империи это время отчетливо нарождающейся «смуты»: забастовки, террористические акты, демонстрации различного толка движений от черносотиннопатриотических до крайне левосторонних… . В июле Николай II манифестом извещает подданных об объявлении войны Германией, Россия вступает в мировую войну. 16 октября (по старому календарю ) город просыпается и живет в уже свыкнувшемся режиме приходящих фронтовых и бытовых новостей. Далеко громыхают пушки, попадают в плен и гибнут русские солдаты…
В местных газетах на первой полосе всё о войне, пока победоносной. Россия воюет с Австро-Венгрией и Германией.
«Военный листок» (от газеты «Черноморский курьер»):
«….попытки австрийцев охватить левый фланг Генерала Брусилова закончились для них весьма плачевно…Только немногим удалось бежать вечером горными тропами…Вся артиллерия из 20 орудий и обоз достались нам…Поражения австрийцев значительны в том отношении, что нанесены молодецким ударом пехотных полков, сформированных уже после объявлении войны и дерзкой искусной работой конницы…
…турецко-персидская уния решена в смысле объединения Турции и Персии в военном и международных отношениях. …
..английские военные суда, обстрелявшие в Бельгии германские войска, уничтожили 6 батарей, один «пеппелинъ» и один аэростат…
.. В Киев продолжают прибывать поезда с нашими трофеями. В их числе много осадных крепостных 12-сантиметровых орудий…
…Министр путей сообщений внес на рассмотрение совета министров ..правила о допущении военнопленных на работы по постройке железных дорог….
..Предполагается воспретить австрійскимъ и германскимъ подданнымъ владѣгь на правѣ собственности недвижимостью внѣ городовъ въ 25 пограничныхъ и прибрежныхъ къ Балтійскому, Черному и Азовскому морямъ губерніяхъ, гдѣ будетъ также воспрещено принявшимъ русское подданство нѣмецкимъ выходцамъ и ихъ потомкамъ владѣть внѣгородскими недвижимостями, пріобрѣтенными послѣ 1-го іюня 1870 г., когда былъ изданъ Германіей законъ о двойномъ подданствѣ…
..Роль немецких „колоний» по берегам морей настолько хорошо стала известной за последнее время, что всякое промедление в вопросе о ликвидации этих колоний сделалось настоящей опасностью для целости и благоденствия России…
Мы давно указывали на старый и новый цементные заводы, как на оплот немцев у самого Черного моря.
Их пренебрежительность ко всему русскому проявлялась довольно ярко и выпукло.
Вспомните этот запрет посещения не только заводов, но и вообще территории немецкой, охранявшейся вооруженными осетинами…
„Ни подъ какимъ видомъ никому не разрѣшается разсматривать заводскія сооруженія», красовались всюду такого содержания объявления..
…Многие указывают на отсутствие раненых в Новороссийске, но нужно помнить, что они, не сегодня – завтра будут..»
«Мѣстная жизнь,.
…Несмотря на недавнюю прокладку коллекторных труб на Романовской улице (современная улица Свободы), на всем протяжении её — очень заметно зловоние…. В местной печати уже не раз было писано о запущенности сквера у народного дома, на углу Романовской и Серебряковской (современная улица Советов) улиц, но те кому обратить внимание на это следовало, очевидно, находятся в сонном состоянии и не заботятся о исправлении пробела…на церковной площади (современное месторасположение 22 школы) на станичке, как в глухой деревне, днями и ночами беспрепятственно пасутся лошади, коровы и свиньи, что едва ли допустимо в губернском городе…
В городском саду, по-прежнему царит хулиганство ночных „рыцарей», ломающих деревья и пишущих на стенах зданий стихи ор***графического содержания. На ряду с этим, из сада несется зловоние от навоза, заготовляемого для парников.. Городские колодцы, несмотря на ценность их значения, в летнее время плохо охраняются, как плохо и оборудованы. У многих испорчены насосы, а у таких, как на привозной площади Мефодиевского базара и на Карантинной улице у казенного винного склада, нет корыт для водопоя животных, отчего у колодцев стоят лужи грязи, попадающей в воду, которую пьют обыватели….»
«Пароходъ Отважный. Отх. въ Гелоджикъ 11 ч. дня. Прих. изъ Гелендж. въ 4 дня…..»
Из доклада начальника Керченского порта:
«..Капитан парусного судна “Петр Великий”, Яков Трофименко, доложил мне и подтвердил записью в его судовом журнале, что держась во время маловетрия в Черном море, в районе между Анапою и Новороссийском невдалеке от берега он усмотрел 16 октября в девятом часу утра, идущий от Керченского пролива – как бы в Новороссийск – военный турецкий крейсер с четырьмя дымовыми трубами, который прошел мимо него в 10-15 саженях и ответил на его салют флагом. Офицеры, группировавшиеся у кормового орудия, по-видимому немцы, в германской форме и фуражках с шитьем над козырьками, а нижние чины, в фесках…Штилюя, он вновь в тот же день увидал это же судно в пятом часу вечера, шедшим от Новороссийска. Он прошел близко от него; начал было спускать шлюпку, но как видно, отменил это и пошел вновь по направлению к Керченскому проливу.»
Из рапорта Начальника Новороссийского порта подполковника М. Гирша:
«..Октября 16 дня в 7 часов 30 минут утра я получил следующую телефонограмму с Дообского маяка, полученную им из Севастополя:”Новороссийск, Начальнику Порта. Война с Турцией началась”. Подпись: “Планстон”./Начальник Штаба Флота/…Губернатор невполне поверил этому сообщению, хотя, между прочим, сказал, что ночью через Новороссийский телеграф последовала в Батум депеша подобного же содержания. Со своей стороны, я высказал ему о необходимости сейчас же передать Дообскую депешу Начальнику Новороссийского Гарнизона Генерал-Майору Соколовскому…. ..по телефону из Управления порта мне сообщили, что турецкое судно стало на якорь в бухте против входа в гавань…по типу, судно это могло быть контрминоносцем. Вслед засим мне донесли из Управления же, что в гавань вошла шлюпка с этого судна, но без флага и пристала к Каботажному молу. Находившийся на ней турецкий офицер передал машинисту катера Управления Порта, стоявшего там же, запечатанный пакет, добавив при этом: “Капитэн Порт”…пакет был передан мною Губернатору, предложившему мне распечатать его и прочесть бумагу.. Нижеследующее её содержание было напечатано на немецком, английском, французском и турецком языках.
“Имею честь уведомить, что через 4 часа прибудет весь турецкий флот и начнется бомбардировка железной дороги, нефтяных баков, всех казенных заводов и судов. Из последних исключаются суда нейтральных держав. Судам разрешается выйти из порта, и они будут пропущены. Суда должны стать в бухте на якорь”.
Ознакомившись с текстом бумаги, это было около 9 часов утра, Губернатор сообщил по телефону в Екатеринодар, Наказному Атаману Войска Кубанского, Военному Генерал-Губернатору, Генера-Лейтенанту Бабичу, а также здесь, Генерал-Майору Соколовскому о получении депеши из Севастополя и что турецкое военное судно, находящееся в Порту требует сдачи города. Пользуясь телефоном Губернатора, я, со своей стороны, также передал Г.-М. Соколовскому о том же, сообщив ему, однако подлинный текст содержания бумаги, которая была ничем иным, как ультимативным заявлением неизвестного лица….так как Губернатор при мне оповестил лишь Генерала Бабича и Соколовского, я по телефону из Управления порта сообщил нижеследующим учреждениям, что война с Турцией началась и через ½ часа или час можно ожидать
бомбардировки: ..Агентству Владикавказской железной дороги (Влк.Ж.Д.), для дальнейшей передачи, Управляющему Таможней, Русскому Обществу Пароходства и Торговли (Р.О.П. и Т.), Российскому Пароходному Обществу (Р.П.О.), Консулам Французскому и Греческому, Обществу Черноморского Цементного Производства, Цементному Заводу ЦЕПЬ и Вице-Губернатору. Английскому консулу и Городской Управе не удалось дать сведений за ненахождением их.
…сведения и пребывание в Порту турецкого военного судна, конечно, быстро распространились по городу и на стоявших в порту судах. Тогда же на Западном молу собралась толпа любопытных, которая, однако, была немедленно удалена с мола портовым Надзирателем Лавровым.
В 11 часов 10 минут началась стрельба с миноносца, причем, после первых его выстрелов показался быстро приближающийся 4-х трубный крейсер под турецким флагом, который, маневрируя в бухте, на расстоянии 1-1/2 миль от моловых заграждений, начал последовательно обстреливать нефтяные и бензиновые баки
Влк.ж.д. и Русского Стандарта, немедленно загоревшиеся. Часть баков находилась в сравнительно недалеком расстоянии от станционных путей, другая часть расположена на горе, близ Мефодиевского поселка, и некоторые баки позади, но вблизи Таможенного здания, находящегося уже у Набережной улицы. Несколько снарядов было пущено в Элеватор, но, по скольку мне известно, оно не пострадало. Затем открылась стрельба по порту и по стоявшим у пристаней судам. К сему рапорту прилагаю сведения из акта, составленного назначенной Комиссией, для точного выяснения пострадавших судов и их состояния. Некоторые пристани, у коих стояли суда, а также некоторые амбары в Порту повреждены лишь поверхностно и подробное состояние их еще не выяснено..
Во все время бомбардировки все штатные чины находились безотлучно в Управлении Порта. … .Сколько было выпущено снарядов я не знаю, но думаю, что не менее полутораста….
Стрельба окончилась в 1 час 30 минут дня, после чего обходом порта, совместно с другими чинами., мною было приступлено к выяснению повреждений и подачи помощи, по скольку это позволили обстоятельства. Особенную опасность для всех лесных и угольных складов, расположенных в Заводном Порту, представлял горевший пароход ДООБ, стоявший у
Каботажного мола, в непосредственной близости к некоторым из этих складов, причем опасность увеличилась еще благодаря тому, что ветер, хотя и не сильный, но дул с моря, …по направленью к складам и к городу. Поврежденный пароход НОВОРОССИЙСК Влк.ж.д. под управлением капитана Колланджелло /штурман дальнего плавания/, оказал существенную помощь по тушению пожара Английского парохода ФРЕДЕРИК, стоявшего у деревянной эстакадной пристани Влк.Ж.Д., причем пожар на нем грозил разрушением и пристани и пароходу. Опасным было еще положение парохода ЧАТЫР-ДАГ Р.О.П. и Т., на котором был пожар, и получившего кроме того пробоину у ватерлинии, причем от пожара могла загореться еще и пристань.. .
Пароходу РУСЬ грозила опасность затонуть на глубоком месте у казенной набережной Восточного порта, но принятыми мерами он продержался до утра 17 октября, когда был благополучно отведен на мелкое место. До 11 часов вечера 16 октября в разное время пожары были потушены, и, где потребовалось, опасные пробоины кое-как заделаны. Тушила пожары на судах возвратившаяся часть судовой команды, помогали и посторонние лица и нижние чины местного гарнизона, предоставленные в мое распоряжение…Городской пожарный обоз на пожары не выезжал….вечером того же 16 октября, по прибытии в Новороссийск Генерал-Губернатора, я явился к нему и доложил о состоянии порта. Большой 4-х трубный крейсер маневрировал только в бухте, миноносец же вошел в гавань и, описав здесь довольно большой круг, вышел вновь за ворота. Некоторые капитаны стоявших в порту судов утверждали, что с турецких судов выбрасывались мины, но, ни мною, ни чинами Управления Порта, наблюдавшими за маневрами турецких судов, выбрасывание не засекалось.
По распоряжению Генерала Бабича, я обследовал на моторном катере гавань, но ничего не обнаружил. Впоследствии, действительно были найдены около Мысхако и Широкой балки, выброшенные на берег металлические цилиндры с отвинченными крышками, осмотрев которые, Портовой Техник Астафьев и Инженер Порта Попов признали их за хранилища …. снарядов.
…капитан парохода ОТВАЖНЫЙ местного плавания сообщил мне, что, по выходу в 9 часов 30 минут утра из Геленджика в Новороссийск, его нагнало, принятое им за русское военное судно без флага. ОТВАЖНЫЙ отсалютовал этому судну, а на последнем был поднят турецкий флаг, после чего капитан парохода ОТВАЖНЫЙ свернул в Кабардинку, посадил там пароход на мелкое место. Утром 17 октября капитан снялся с мели и прибыл благополучно в порт. Вышедший утром 16 октября пароход БАТУМ Р.О.П. и Т. Был свободно пропущен турецким судном…»
